МАФИЯ ПО-ПОЛЬСКИ

За последнюю декаду слово «мафия» стало в Польше весьма популярным. Смена государственного строя, экономическая и общественная трансформации вместе с сопровождавшими их элементами хаоса в конце восьмидесятых и начале девяностых годов, ослабленные политической борьбой правоохранительные структуры, новые возможности преступного бизнеса, связанные со свободой перемещения через границы Европы, — всё это привело к образованию общественного стереотипа «разгул преступности в стране». А тут ещё «разгул СМИ», нашедших в криминальной тематике благодатную почву. Дошло до того, что бабушки-пенсионерки стали называть «мафией» группы подростков, вырывающих у них из рук сумочки с пенсией, полученной в банке. В Польше пришло время поставить вопрос серьёзно: «Существует ли в стране настоящая мафия?»

Задать себе подобный вопрос жителей Польши подтолкнули как минимум два недавних события. Во-первых, начало судебного рассмотрения дела, обвиняемыми по которому проходят лидеры так называемой «прушкувской» преступной группировки. Во-вторых, выход в свет с соответствующим медиальным сопровождением книги бывшего министра внутренних дел Марека Бернацкого «Польша без мафии». Впрочем, оба события между собой чётко связаны. С одной стороны, именно Марек Бернацки был тем министром, которому удалось довести «дело Прушкува» до суда. С другой — в своей книге экс-министр замечает: «Процесс прушкувского ганга ответит нам на вопрос: существует ли в Польше настоящая мафия, то есть организованная преступность, связанная с миром политики?»

Что же такое особенное являет собой «банда из Прушкува», чтобы её судебный процесс стал «тестом на существование мафии» в центральноевропейской стране, члене НАТО и кандидате в члены ЕС? Ответ на этот вопрос следует искать с истории развития и становления самой «прушкувской мафии» (так группировку неизменно называют уже несколько лет и СМИ, и сотрудники полиции, и рядовые граждане).

Прушкув — один из небольших городков-сателлитов столицы, расположенный в двадцати километрах от Варшавы. Преступники родом из этого городка в 70-х—80-х годах промышляли в основном обворовыванием столичных квартир и торговлей краденым.

Новые времена открыли перед преступным миром новые перспективы. Тогда к старым источникам доходов «ребят из Прушкува» добавились ещё рэкет и угоны только появившихся дорогих иномарок на улицах польских городов. Но первые по-настоящему большие деньги «Прушкув» заработал на контрабанде алкоголя, сигарет, а позже и участием в наркобизнесе.

В конце 90-х годов прушкувские гангстеры начинают частично вести легальную деятельность в сфере бизнеса и делать настоящие инвестиции: покупают земельные участки, небольшие предприятия, клубы, рестораны, дискотеки. Больше всего денег, по данным полиции, «Прушкув» инвестировал на курортном побережье Балтийского моря и в промышленных регионах юга страны. Понятно, что процесс этот был не простым, поскольку велась жесткая, а иногда и кровавая конкуренция с другими преступными группировками, которые надо было уничтожить или подчинить себе. В 90-х годах в Польше прошло три «войны гангов» и, опуская детали, можно сказать, что победителем в них вышел «Прушкув». До конца 90-х годов слово «Прушкув» знала вся Польша, группировка казалась непобедимой и ненаказуемой. Но под конец 1999 года всё начало меняться.

Накопленные группировкой большие деньги и безнаказаность её лидеров привели к появлению в их среде крупных «авторитетов», которые характеризовались большими амбициями, что не могло не привести также к внутренним конфликтам. Когда в декабре 1999 года в горном польском курорте Закопане киллеры убили одного из лидеров Прушкува по кличке «Першинг», а вслед за тем не последовала очередная «война», все поняли, что это внутренняя разборка. Полиции стало известно, что следующим может быть ближайший соратник погибшего по кличке «Масса» — его задержали и подвергли соответствующей обработке, т. е. просто в склонили к сотрудничеству на очень выгодных условиях. Именно в это время в Польше начала действовать новая институция — «коронный свидетель» — правительственная программа защиты свидетелей, в обмен на ценную информацию освобождающая от ответственности раскаявшегося бандита, если на нём нет убийств или заказов убийств. «Масса» пошел на это, и с того времени считается в Польше «коронным свидетелем № 1». Руководство польского МВД не скрывает, что без свидетельств «Массы» лидеров Прушкува под суд отдать бы не удалось.

Сегодня же на скамье подсудимых в специально подготовленных помещениях в варшавском районе Бемово заняли свои почётные места 14 прушкувских преступников, в числе которых пятеро — «Больо», «Ванька», «Мализна», «Кайтек» и «Парасоль» — представители верхушки группировки. Ещё двое ожидают своей участи в тюрьмах за границей — «Соловей» в Испании и «Баранина» в Австрии.

В первый же день процесса лидеры Прушкува сделали громкие заявления о том, что раскручивание «мифа о прушкувской мафии» — это политический заказ предыдущего правительства правых сил своему министру Мареку Бернацкому. Сущность заказа, по словам гангстеров, заключалась в попытке компрометации левых политиков в преддверии парламентских выборов путём доказательства их связей с преступным миром. Данные громкие заявления не только не остудили интерес польского общественного мнения к процессу, но ещё более остро поставили вопрос: «Так были связи политиков с преступниками или нет?».

Точнее говоря, о подозрительных связях политиков с преступниками пресса пишет довольно регулярно, но практически ни одно дело пока не закончилось судебным процессом. К примеру, бизнес-деятельность бывшего сенатора Гавроника, который задался целью при помощи «Прушкува» монополизировать сигаретный бизнес в стране, или тёмные интересы семьи бывшего депутата сейма Коласиньского. Одним из самых «свежих» дел стало убийство зимой 2000 года министра спорта Яцека Дембского. Предварительное расследование якобы показало, что политик одолжил миллион долларов у «Баранины» под крупную инвестицию и решил того «кинуть». Кто ещё из политиков и на каких условиях «одалживает» деньги у «мафиози»? — задают вопрос СМИ руководству МВД и спецслужб.

Не менее неясными и будоражащими общественное мнение в этом отношении являются общеизвестные факты, свет на которые до сих пор не пролило правосудие. Во-первых, это загадка, связанная с «президентским помилованием» в середине 90-х годов тогдашним главой страны Лехом Валенсой одного из грозных преступников, лидеров «Прушкува» по кличке «Соловей», которого только через несколько лет удалось отловить в Испании. Сам Валенса объяснял, что он не знал, кого «милует», а акт о помиловании на подпись ему подсунули его советники. Вторая загадка — от чьих пуль и по чьему заказу в 1998 году погиб шеф польской полиции генерал Папала? Раскрытие этого дела полиция назвала делом
своей чести, а политики как правых, так и левых партий уверяли вдову генерала, что сделают всё, чтобы найти и наказать убийц. Не нашли и не наказали.

Накануне приближающихся октябрьских выборов в органы местного самоуправления растут также опасения, что преступные группировки захотят внедрить своих представителей в местную власть, на уровне которой принимается большинство решений о продаже земли, о разрешении на инвестиции и т.д. О заинтересованности «мафии» в этом еженедельник «Polityka» писал ещё в феврале текущего года. Тогда в статье «Политическая Малолетка» журнал описал историю, как гангстер из Прушкува по прозвищу «Малолетка» стал членом партячейки союза левых демократов в одном из районов Варшавы.

Польская пресса уже не раз намекала, что во время следствия «Масса» рассказал, какие избирательные кампании проводились на деньги «Прушкува», назвал людей вводивших преступников в политические «салоны», как адвокаты «мафии» фальсифицировали документы и коррумпировали сотрудников правоохранительных органов. Но всему этому прокуратура ещё должна найти доказательства, и только тогда об этом сможет узнать общество.

А пока оно обречено искать ответы на свои вопросы в только что увидевшей свет книге бывшего министра внутренних дел. Марек Бернацки приводит ряд фактов, компрометирующих политиков левых партий. Например, необоснованная замена представителем СЛД главного прокурора города Лодзь Казимежа Олейника, ставшего уже символом успешной борьбы с так называемым «лодзинским спрутом». Или присутствие на общем банкете нынешнего министра внутренних дел Кшиштофа Яника и бизнесмена, «замешанного в дело убийства генерала Папалы».

Ответов на многие из этих вопросов поляки ожидают именно от данного судебного процесса. Главный же вопрос сформулировал сам Марек Бернацки: «Открытие каких-то сенсационных фактов в ходе судебных заседаний не будет самым плохим вариантом. Я лично больше боюсь обратной ситуации: затягивания процесса в результате процедурных ошибок, «потери памяти» у свидетелей, увольнения с работы опытных полицейских и прокуроров, выход обвиняемых втайне на свободу, например, по семейным обстоятельствам или по состоянию здоровья. Это значило бы, что всё же организованная преступность наладила такие связи с политиками, что те должны — даже рискуя дальнейшей карьерой — обеспечить ей иммунитет».