ЭРОС БАНДУРКИ

Ну что ж, господа украинцы, доподлинно можем утверждать, что мы самая эротическая в мире нация — и не только в сфере военной, где штыки вкладывают «у піхви», но и в музыкальной, ведь наш национальный инструмент является в народном творчестве чрезвычайно эротическим символом.

...Взял бы я бандур(к)у. Я не только бы взял бандурку в сослагательном наклонении, а таки взял бандурку по-настоящему, то есть приобрел в книжном магазине книгу под названием «Бандурка». Уже долгое время я дожидался появления этой книги, поскольку знал о ее формировании уже по крайней мере лет десять. Ведь ее составитель, литературовед Мыкола Сулыма, начал публиковать этот шедевр фрагментами в журнале «Лель» именно тогда, когда я фактически вышел из редколлегии этого эротического издания. А было это в конце 1992 года. Хотя формально я еще в течение почти года значился в списке редколлегии «Леля», — и для этого были две уважительные причины. Во-первых, журнал на протяжении того времени печатал уже заранее подготовленные мной материалы (многие из этих публикаций, следует отметить, отсутствуют в моем архиве — из-за небрежности, но не моей, разумеется). И во-вторых, так вышло, что я был реальным соучредителем эротического журнала «Лель».

Осенью 1991 года в одной киевской кофейне собрались на учредительное совещание трое людей: я, поэтесса Виктория Стах и главный редактор юношеско-подросткового украиноязычного журнала «Однокласник» (бывшая «Піонерія») Сергей Чирков. У Чиркова возникла идея, кроме «Однокласника», издавать еще и эротический журнал. Он привлек к этому Викторию Стах, которая уже имела реноме собирательницы эротических текстов на украинском языке. А Виктория привлекла, соответственно, меня, поскольку именно тогда я стал соучредителем задуманной ею Антологии украинской эротической поэзии «Біла книга кохання». Так вот, в тот дождливый день окончательно сформировалась не только идея, но и структура будущего эротического журнала «Лель». На следующий же год, после летнего пилотного номера «Леля», журнал стал выходить регулярно и, неоднократно меняя свой облик, выходит, кажется, еще и по сей день.

В «Бандурку» вошли украинские срамные песни в записях украинских этнографов и писателей ХІХ — начала ХХ века. Сам термин «сороміцькі» по отношению к народным песням на пикантную тематику существует уже сравнительно давно (по крайней мере, сто лет) и кажется довольно удачным (как для термина). Могу сравнить его хотя бы с сербским соответствующим словом, о котором я узнал еще в начале 80-х, штудируя славистику во Львовском университете. Кроме канонического четырехтомного корпуса сербских народных песен, составленного Вуком Караджичем, существует еще и пятый («ненормативный») том под названием «Црвен бан», который лучше всего перевести на украинский как «Червоний прутень». Так вот, этот ненормативный пятый том срамных сербских песен имел подназвание «безобразне песме». Правда, «сороміцький» звучит лучше, чем «безобразный»? Во всяком случае для нашего уха.

Записи срамных песен осуществили знаковые фигуры украинской культуры — девять человек. И большинство из этой девятки люди общеизвестные, их даже можно назвать символами нашей культуры и нации вообще. Вкратце рассмотрим эти записи по девяти пунктам.

1. Зориан Доленга-Ходаковский является одним из самых первых и известнейших собирателей украинского фольклора. В предыдущих публикациях записи свадебных песен выходили с купюрами. Разумеется, под те купюры попадали именно срамные песни.

2. Первый ректор Киевского университета, ученый Мыхайло Максимович очень много внимания уделял собиранию и обработке украинских народных песен. В «Бандурку» вошли так называемые перезвянские песни, относящиеся к заключительному эпизоду свадебного действа-перезвы. Перезва — это когда родственники невесты приходят после первой брачной ночи в гости к жениху домой, а там уже пошло-поехало, поскольку даже без наличия веских оснований есть над чем пошутить, само по себе возникает пространство для соленых шуток.

3. Платон Лукашевич еще смолоду прославился как профессиональный и придирчивый собиратель фольклора. И помнят его сейчас лишь благодаря этому, а также связям с деятелями «Руської трійці» и досадному инциденту с Тарасом Шевченко. И почти не знают и не хотят помнить о Платоне Лукашевиче как об ультраоригинальном ученом, поскольку, дескать, ум его затуманен тяжелой и неизлечимой болезнью. А возможно, это, собственно, и является гениальностью, а не банальным сумасшествием. В творческом активе Лукашевича есть труды о «чаромантії», «коренеслові», даже раздумья о палиндромии.

4. Споры о том, кому принадлежит Николай Гоголь, можно считать беспредметными, и стоит остановиться на том, что он все-таки принадлежит и украинской, и российской культуре. Все остальное — детали, нюансы, которые можно исследовать по отдельности или целыми совокупностями. В «Бандурці» представлены десять украинских народных песен в записях Гоголя, где много так называемой нецензурной лексики. И, к чести издателей, следует отметить: никаких троеточий там нет, и все слова без купюр. Песен с теми словами пока что приводить не буду, дабы еще больше заинтриговать читателей.

5. Четырнадцать народных песен представлены и в записях Тараса Шевченко. Какие именно? А узнайте сами. Удержусь пока что от комментариев. Опять же — ради нагнетания интриги.

6. Автор текста украинского национального Гимна Павло Чубынський по специальности был этнографом, и в этой своей основной работе он не имел ни единого шанса обойти срамные темы и мотивы.

7. Хведир Вовк внес наибольший вклад в собирание, составление и популяризацию украинского срамного фольклора. Это именно он еще в конце ХІХ века инициировал парижское издание сборника «Український фольклор. Сороміцькі звичаї, казки, пісні, приказки, загадки і лайки».

8. Песня «Бандурка», записанная в двух вариантах Иваном Франко, дала название целой книге. Правда, во Франковых публикациях украинского фольклора (и песен, в частности) можно найти еще много срамного, но в «Бандурку» оно не попало.

9. Володымыр Гнатюк, наверное, наиболее после Хведора Вовка, «приложился» к срамной теме в украинском фольклоре, и в «Бандурку» попали лишь соответствующие собранные им коломыйки. Зато как их здесь много и как они остроумны!

В виде приложения представлены «Знадоби до української народної ботаніки» Митрофана Дикарева. Я бы лично выбрал для подобного издания фрагменты совсем иного труда упомянутого ученого. Но об этом в другой раз, при случае, а, может, и специально.

Такой сборник издается в Украине впервые. Это только часть огромного материала, хранящегося в фондах библиотек.

Для очистки совести в завершение скажу: рекомендую «Бандурку» лишь «для взрослых», в конце концов так оно и написано на первой странице этого издания. Сборник будет весьма интересен особенно тем взрослым, которым присуще незаурядное чувство юмора, а еще — лицам, разбирающимся во фрейдовской символике.